* * *
Когда придет лесник, откупорятся люки,
Из них пахнёт землей, изгнившей ото сна,
Повыйдут на простор небесные калеки,
И дед-нога черна, и внук - рука красна.
Пойдет - начнет - качнет надоблачная стачка
Все сотрясать огнем из пещи торфяной,
И выедет на курс предсказанная тачка,
И в ней тот самый, кто сидел на проходной.
Но он ли то сидел, или его дублер там
Дремал, подслеповат, но видел, кто идет,
Кто спит, чей песня спет, кто с навью занят флиртом,
Кто вывел в караул строй вымерших кадет.
Он едет вдоль стены, и все ему - ура! - там,
Орут, как сам собой прорвавшийся гнойник.
О нем промчался слух, что был царем Урарту.
И вот теперь он тот, открыл кому лесник.
Но слухи все ничто, их много так, что даже
Не перечислить все под страшной пыткой, но
Коль сам кого пытал до самой третьей стражи,
Быть может, вспомнишь ты то самое кино.
То самое окно, откуда голова та
Высовывалась вниз, махая языком.
Земля уже вода, вода уже лишь вата,
Чревата из «Катюш» простреленным виском.
Постой, электровоз, колеса, не сточите
Златые острия своих небесных спиц.
Сверхвышний звездопад смывает все в ночи те
Простертые лучи невиданных столиц.
Неведомых дверей, дорог, но не ведомых
Дорожным патрулем ни вправо, ни вперед,
Тем самым патрулем, чей ор у врат Едома -
Да здравствует в ничто шагающий народ!
You are here
Разделы: